Когда смысл нарисованного дошел до меня, я остолбенел, застыл на месте, прикованный взглядом к собственным изображениям. Я был узнаваем и при этом смешон!

Но еще больше взбесил рисунок, где она влюбленно смотрит на какого-то человека, а потом в слезах бежит прочь… навстречу чудовищу. Где чудовищем, конечно же, был я. Вот и на следующем рисунке Самира пририсовала мне рога.

Рога… Холст с треском порвался в моих руках.

Да как она посмела?! Тьма ядовитыми клубками вырывалась из груди, полностью отражая мои чувства. Я зарычал и в приступе гнева смял холст как самую тонкую бумагу. Жаль, это нельзя было повторять снова и снова, пока не уляжется ярость. Жаль, что натренированная память сыграла со мной злую шутку, и я отчетливо помнил каждый штрих ее картины. Такой же странной, как она сама.

Похожие картинки рисуют детям, еще не умеющим читать. Вот и Самира рассказала историю нашего знакомства без слов. На каждой картинке изобразив меня гротескно – мерзким, злым, отталкивающим.

Неблагодарная дрянь! Сама изменила мне и еще посмела это высмеять. Ярость застилала глаза. Я снова и снова сжимал в руках остатки холста, представляя тонкую шейку своей невесты.

– Йя-а-у-у-у-а-а-а!

Дверь спальни с оглушительным хлопком распахнулась, и оттуда с громким воплем выскочила она сама. Я едва успел отскочить, уходя от удара подносом, зажатым в ее руках. Первой мыслью было, что она в ярости из-за уничтоженной картины, но следующие слова Самиры меня просто обескуражили:

– Не смей жрать мою еду, сволочь!!!

– Самира?.. – справившись с шоком, потрясенно выдохнул я.

Взмахом руки заставил вспыхнуть все свечи, чтобы проверить, в своем ли она уме.

Девушка замерла, как неожиданно попавший на яркий свет зверек, растерянно щуря глаза. Волосы всклокоченные, в одной ночной рубашке и с подносом – она и правда выглядела как сумасшедшая. Но с каждым мгновением ее взгляд приобретал осмысленное выражение.

– Вы?! – ахнула она, а потом смутилась своего внешнего вида и тут же прикрылась подносом, выставив его перед собой. – Простите! Кошмар приснился…

Я изумленно таращился на нее, но первый шок прошел, осмысление происходящего наступило также внезапно, как и ее пафосный выход из спальни. Всего лишь сон. Страшный сон, который заставил ее выбежать с подносом, однако…

– И кто ел твою еду?

– Не знаю. Кто-то. Я же говорю – кошмар. Вредно ложиться спать голодной.

Она нервно провела рукой по лицу, словно прогоняя остатки сна.

– Тебя не кормили?!

Странным образом гнев на Самиру сменил свое направление, перейдя на тех, кто посмел морить ее голодом. Почему мне доложили иное?

– Я не ужинала.

– Хочешь есть?

– Очень, – откровенно призналась она.

Самира выглядела такой беззащитной, трогательной, что защемило в груди. Я шагнул к двери, чтобы приказать принести ужин, но под ногами треснул сломанный мольберт. Еще в руках эти обрывки холста… Видя, как удивленно расширяются ее глаза, я испытал стыд за свою несдержанность пополам с вернувшейся злостью.

Без прежнего запала устало поинтересовался:

– Зачем ты это сделала?

Самира посмотрела на выпавшие из моих рук обрывки холста и честно ответила:

– Выразила свои чувства. Или вы о том, что нарисовала на вас шарж? – догадалась она. – Так я вас боюсь. Это такой психологический прием, посмеяться над своим страхом.

От такой непосредственной откровенности у меня опустились руки. И она не выглядела виноватой или испуганной. Прием сработал?

Одновременно с этим резануло слово «психологический». Уверен, что прежняя Самира даже понятия не имела, что такое психология. Каждая встреча в ней открывала нечто новое, еще одну грань.

– Может, ты еще и астрономию знаешь? – усмехнулся я.

– Знаю. Земли. В нашей солнечной системе девять планет: Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун и Плутон. Но потом решили, что Плутон не соответствует определению планеты, поскольку не очистил свою орбиту от окружающих объектов. Наша Земля имеет один спутник – Луну, которая всегда обращена к нам лишь одной стороной. Она оказывает влияние на водные массы планеты, благодаря ей существуют приливы и отливы. Люди не единожды летали на нее. Сейчас планируется активное освоение Марса…

Поразительно, она говорила об этом так уверенно, словно и впрямь знала.

– Ты летала на другие планеты?!

– Что вы! – горько усмехнулась она. – Летают космонавты. Такие как я, просто пользуются благами цивилизации. Благодаря спутникам, запущенным вокруг Земли, удалось создать сотовую связь, которая опутала собой всю Землю. Теперь практически из любой точки планеты можно связаться с любой другой.

Для меня это звучало невероятно. Мы имеем доступ к любой части мира с помощью магии, а не какой-то там сотовой связи. Что за зверь такой?

Самира поежилась, стоя босиком на каменном полу, и я пришел в себя.

– Оденься, а я принесу поесть, если ты не передумала.

Решение не звать слуг пришло само собой. Пока им передадут приказ, пока они соберут и принесут еду, пройдет время, а мне не хотелось разрушать возникшую между нами атмосферу.

Даже если она все выдумывает, я готов слушать ее сказки всю ночь.

Открыв портал из гостиной, вышел сразу на кухне. Слуги уже спали, лишь уголья тлели в печи, давая слабый свет. Мне его хватило, чтобы найти съестное и сложить на поднос то, чем можно быстро утолить голод: мясо, сыр, хлеб. Переместившись к себе, взял вино и бокалы и со всей этой добычей вернулся к Самире.

Девушка успела надеть домашнее платье и заплести волосы. Признаться, ожидал ее увидеть скорее в халате. Обойдя так и лежащие на полу остатки мольберта, свидетельство моей недавней несдержанности, она прошла к столу. Взгляд на поднос, и Самира изменилась в лице.

– Что-то не так?

– А где столовые приборы?

Только тогда понял, что в спешке набрал как для быстрого перекуса себе, не озаботившись столовыми приборами.

– Право, резать на кусочки хлеб с мясом можно днем за столом. Сейчас допускается забыть про условности. Ты же хотела есть. Бери.

– Не могу, – чуть не плача, произнесла она.

Я смотрел на нее в немом изумлении. Самиру словно подменили. Не она ли еще утром отчитывала меня за излишнее количество столовых приборов и ела салатной вилкой основное блюдо?!

– Леди Зоргана говорит, что манеры – это единственное, что отличает нас от дикарей. Леди никогда не должна расслабляться. Сейчас, пока я учусь пользоваться вашими столовыми приборами, мне крайне важно делать это правильно, даже когда я одна. Так я быстрее освоюсь. Простите. Я лучше лягу спать.

И под моим ошарашенным взглядом она развернулась